«Основной драйвер роста рынка биотоплива – снятие излишков сельхозпродукции», – Алексей Аблаев

Мировой рынок биодизеля продолжает постепенно развиваться, несмотря на все вызовы, которые встают перед отраслью в последние годы.

Дальнейшее снижение зависимости от традиционных видов топлива на фоне их удорожания остается особенно актуальной задачей сегодняшнего дня. Кроме того, высокие урожаи зерна и масличных в отдельных регионах создают еще большую целесообразность использования этого сырья в секторе «зеленого» топлива.

В OleoScope побеседовали с Президентом Российской Биотопливной Ассоциации Алексеем Аблаевым о текущем состоянии отрасли и ее дальнейших перспективах.

— Алексей Равильевич, расскажите, пожалуйста, о текущем состоянии мирового рынка биодизеля? Какие у этого направления есть перспективы и в каких регионах идет наиболее интенсивное развитие сектора?

— Рынок биодизеля растет достаточно медленно, если можно сказать вообще растет.

Многие мандаты, которые уже объявлены в отдельных регионах, зафиксированы на том уровне, на котором зафиксированы. Я не вижу никакого быстрого роста у этого рынка сейчас.

В Европе прослеживается нехватка сырья. В Америке производство биодизеля развивается по возможности, поскольку страна никогда не воспринимала этот вид топлива как стратегический в отличие, например, от биоэтанола.

Программы по развитию биотопливного направления есть еще в Малайзии и Индонезии. Эти страны производят довольно много пальмового масла.

— Какие факторы могут способствовать активному росту рынка биотоплива?

— Мы должны понимать, что основной драйвер роста – это снятие с рынка излишков сельхозпродукции и продажа уже товара с высокой добавленной стоимостью.

Соответственно там, где эта сельхозпродукция есть, ее делать будут, а там, где ее нет – ее либо не будут производить, либо будут выращивать под большим давлением государства, что не рационально.

В целом, даже в Европе многие заводы по производству биодизеля сейчас простаивают и большим достижением будет то, что они вообще будут работать.

— А если некоторые страны начнут закупать больше масел – это будет драйвером роста рынка? Или экономически это будет не оправдано?

— Закупать больше масла часто не оправдано экономически. Сейчас страны несколько отошли от биотопливной эйфории, принимают более взвешенные законы по биотопливу, двигаясь в сторону декарбонизации экономики. Плюс никто не будет развивать рынок в ущерб себе.

Несколько крупных заводов (до 1 млн тонн) по переработке пальмового масла в HVO (новый вид биодизеля), построенных компанией Neste в Европе, конечно, останутся на своих местах, так как есть соглашения о поставках.

Европа всегда сравнивает нефть и биодизель, чтобы сильно не нанести ущерб экономике. Если биодизель проходит по более конкурентоспособной цене, то он будет пользоваться спросом. В этом плане страны, наверное, стали немного циничны.

— Что Вы в таком случае можете сказать об экологической целесообразности биодизеля?

— Специалисты всегда понимали, что биотопливо – не самый главный инструмент сокращения выбросов, а скорее некая модная тема. Главный инструмент снижения выбросов – уменьшение потребления человеком ресурсов. То есть, например, можно заставить американцев или европейцев переселиться из частных домов в многоэтажки. Это гораздо эффективнее с точки зрения декарбонизации и уменьшения выбросов, но мало реально в реализации.

В этом плане биотопливо – некий инструмент, рынок вырос до приличных масштабов не из-за цели сокращения выбросов, а из-за цели снятия с рынка излишков сельхозпродукции. Это ключевой драйвер – без этого ничего бы не было.

— А биотопливо может быть драйвером для роста цен на сырье?

— Да, конечно, это один из драйверов повышения спроса. При любом повышении спроса поднимаются и цены, но все-таки это инструмент с двумя настройками, ведь рынки сельхозпродукции цикличны, как и большинства commodities, они то высокие, то низкие.

И опять же, в сельском хозяйстве, когда цены на определенные товары у производителей высокие, компании же не идут их снижать, они сидят себе спокойно и все. А когда цены, наоборот, низкие – все говорят, какие они бедные и несчастные.

— А в России есть предпосылки для развития рынка биодизеля? Или мы сильно отстаем от других в этом плане? Что нашей стране в целом нужно, чтобы заняться развитием этого сектора?

— Здесь все просто: пока государство не станет стимулировать развитие этого сектора – в нашей стране биодизеля не будет.

Вот, например, растительное масло мы поставляем в разные страны. И большого смысла перегонять это масло в биодизель и продавать, уже ориентируясь не на пищевой сектор, а на рынок энергии в России, нет.

Хотя Европа часто покупала очень много масла для переработки в биодизель, но цены на конечный продукт были по итогу крайне приличными. Я не вижу к тому же у самой Европы желание пускать на свой рынок биодизель: предпосылок не было еще до всех событий на Украине, а сейчас их совсем нет.

Азиатские страны в этом плане более практичные. Зачем им покупать продукт с высокой добавленной стоимостью, проще купить сырье и переработать, если нужно.

Плюс биодизеля в том, что его производство легко масштабируется – от бочки до большого завода. В РФ это могли бы быть локальные производства для обеспечения собственных потребностей, но опять же есть довольно дешевое дизтопливо, которое можно купить.

— Кстати, если говорить о подсолнечном масле, которого у нас производят с избытком, то можно ли на его основе делать биодизель, как, например, из пальмового или соевого масла? Или нам на перспективу также лучше использовать рапсовое или соевое масло?

— Это непринципиально. Биодизель производится из любых жиров и масел. Нужно находить самое дешевое масло, из которого уже потом делать биотопливо: если это подсолнечное, то подсолнечное, если рапсовое, то рапсовое и так далее.

Сейчас масличных в России производится довольно много. Эти культуры можно теоретически оставить у нас в стране и делать уже в дальнейшем биодизель, но мало кто в текущих реалиях обращает внимание на экологическую обстановку, на выбросы и так далее.

И, скажем честно, нефтяная отрасль прошла большой путь до бензина хорошего стандарта. Я ловлю себя на мысли о том, как изменился за последние годы запах бензина. Раньше в нем было много ароматики, что и давало такой эффект. А сейчас он практически не пахнет, дизельное топливо тоже. В этом плане актуальность биодизеля также упала.

Если нам будет совсем некуда девать наше растительное масло, то участники рынка могут предложить государству заняться производством биодизеля. Вот сейчас, кстати, цены на зерно просели, урожай рекордный и вопросы по глубокой переработке вновь встают достаточно остро.

— А вам не кажется, что на это все равно не пойдут ни переработчики, ни аграрии?

— Мы продаем за рубеж все что можем. Развивать переработку – это значит выходить сейчас на новые рынки, пытаться отгрузить туда отечественную продукцию.

Но все должно быть в комплексе. Технология производства биодизеля простая, только вот было бы кому его покупать. Если будет нормальный кейс и понимание, куда все продавать, то это заинтересует масложировиков.

— Председатель совета директоров «Бунге СНГ» Яков Иоффе еще в 2007 году говорил, что тема биодизеля интересна лишь для журналистов, но экономически она пока не имеет никакого смысла, тем более в РФ. Вы в целом согласны c его мнением?

— Более 15 лет назад это была очень хайповая тема. Тогда и в России производилось мало масличных культур и спрос на масло был большой, его покупали с премией. И конечно заморачиваться с биодизелем многим было не с руки.

К тому же Иоффе видимо говорил об этом как об отдельном бизнесе в Европе. «Бунге» большая торговая компания, но вот такие вот у них на тот момент были понятия по этому вопросу.

— Расскажите, пожалуйста, а в каком транспорте можно использовать биодизель?

—  Биодизель хорош тем, что он полностью заменяет дизельное топливо. То есть технически нет проблем, чтобы использовать его в транспорте. Там есть сложности при использовании при низких температурах, но это все решаемо.

Сам биодизель очень хороший смазывающий компонент. И в этом плане добавление 5% биодизеля в дизельное топливо позволяет, например, не использовать присадки (препарат, который добавляется к топливу, смазочным материалам и другим веществам для улучшения их эксплуатационных свойств. – ред.).

Биодизель уменьшает зольность, уменьшает сажу, уменьшает выхлопы машин.

— Если говорить о минусах биодизеля, то что Вы можете конкретно выделить?

— Основной минус – цена. В Европе, например, цены на заправках очень высоки и местные власти там регулируют цены на биодизель и дизель так, чтобы все было выгодно использовать.

При этом нужно заметить, что нефтяной индустрии в целом уже 100 лет, а индустрии биотоплива – около 20 лет, а то и меньше.

Еще в Европе сейчас активно развивают второй вид биодизеля – гидрогенизированное растительное масло. Оно вообще лишено всех недостатков обычного дизеля. Само по себе очень хорошее, идеально смешивается. Вопрос опять же в цене.

В этом плане Европа и Америка многое делают для создания равных условий игры в отрасли, чтобы этому новому рынку биотоплива можно было конкурировать с уже существующим рынком традиционного топлива. А иначе зайти на делянку нефтяников будет сложно.

— И в завершении расскажите, пожалуйста, о работе вашей Биотопливной ассоциации. Какие программы для развития сектора вы предлагаете, насколько они получают отклик, какие у вашего отраслевого объединения есть планы по развитию?

— Мы неформально связываем компании, которые заинтересованы в продвижении как биотоплива, так и продуктов из возобновляемого сырья. Пытаемся работать мягкой силой, разъясняя, почему это необходимо и выгодно для России.

Ключевая задача – коммуникация с участниками рынка на тему того, что у них есть или скоро будет перепроизводство и биотопливный сектор может снимать эти излишки и создавать внутреннее производство биотоплива.